К чему снятся говорящие птицы?

 Сегодня приснился сон, самой примечательной сценой из которого был фрагмент американского документального фильма про саамов (откуда в Америке бодро говорящие по-английски саамы?) с картинкой, вызванной в сознании серией фотографий Софуса Тромгольта (невероятной силы фотографии лапландцев 1882-83 гг.) В кадре сидела лапландка в национальной одежде с оленем на привязи и рассказывала что-то по-английски, потом она подозвала большую непонятную птицу с клетчатой повязкой, как платочком, на голове. Птица утробным голосом забормотала по саамски (в любом случае, на каком-то финно-угорском по строю и угадываемым корням языке), а потом глухо произнесла "Learning, learning" и завалилсь женщине под бок.  

празднички

Впервые я прочувствовала 23 октября когда училась в Венгрии в 1994-95 годах: отчетливо помню, как в этот день ехала на первом трамвае из общежития в центр по мосту Арпада, а рядом сидел дядечка и слушал радио (в Венгрии тогда тоже ходили с приемничками, как у нас - слушали новости); по радио довольно эмоционально ругали русских за 1956-ой год. Мне стало как-то стремновато: а вдруг кто-то узнает, что я русская, и начнется. Потом, конечно, были рассказы разных людей - Бака, родителей Дюри, Агнеш Хеллер, Кати. Стало понятно, что ничего не понятно, и что это еще и сложносочиненная внутренняя история, разбудившая тогда в людях разное.

Женский день

Пока долго каталась в Сосновый Бор и обратно слушала подкасты про Нелл Гвин (йо-хоу, смешно про Пипса и портрет голой Гвин в Адмиралтействе) и The Tenant of Wildfell Hall Энн Бронте (показательны попытки Шарлотты препятствовать его публикации). Но смешнее всего были письма Магды Сабо - читала, хохотала вслух. Сабо пишет подруге, переводчице Еве Халдиман про женщину, которую наняла убираться в доме. Прозвище у женщины было "Атомная рука" - она проходила по дому ураганом и не отличалась ловкостью и умом. "Тибор [муж Магды Сабо] купил запас бритвенных лезвий "Уилкинсон" на год и положил в шкафчик в ванной. Полез как-то за ними - а их нет. Все остальные лезвия разбросаны, коробочки "Уилкинсон" нигде нет. Поскольку оба пса и кот не бреются, можешь представить, только Илонка могла их куда-то деть. (...) Я была уверена, что на мой вопрос, не знает ли она, куда пропали лезвия, она скажет, мол не видела, не знаю. И тут вдруг драма. Уставилась меня, точно младенец, и говорит: "Это я взяла, госпожа писательница." "Зачем? - спрашиваю растеряно. - Если вам что нужно, я же всегда все даю, зачем взяли нераспечатанную коробочку с лезвиями, мы взамен такую же купить не сможем?" И тут она наносит мне последний удар: "Да у меня натоптыш на подошве, срезать хотела, а как с мужем-то развелась, лезвий дома и нету."

Напряженная идиллия

 Чувствую себя последнее время "жадной". Всю неделю слушала про прекрасное и читала прекрасное, которым особенно ни с кем и не поделишься (на самом деле, поделюсь, конечно, но не всем и не сразу). Самое сильное впечатление - книга, которую никогда никто не переведет (просто потому что это вообще вне культурного интереса внешней публики, кмк). "Напряженная идиллия", переписка двух писательско-критически-поэтических пар, Агнеш Немеш Надь с Балажем Ленделом и Ален Польц с Миклошем Месеем. С середины пятидесятых до начала двухтысячных. Невероятные какие-то письма: намеренное избегание острых политических тем (всех их то печатали, то не печатали, приходилось жить переводами, написанием детских пьес для венгероязычных театров в Румынии, работать в гимназии - у Агнеш Немеш Надь в классе учился Деже Тандори), вызванное обоснованными опасениями, что почту перлюстрируют, поразительная способность критиковать тексты друг друга исключительно как тексты, доброжелательно, но безжалостно. Вежливая нежность или нежная вежливость. Очень высокий интеллектуальный градус (про Корнеля и Шекспира с Сидни особенно понравилось). Про стремление убежать в горы (Месей с Польц все время ездили в Румынию к родственникам, Харгита), но и невозможность работать там от чрезмерной природной красоты. Про женское удивительно, особенно у Польц. Были, естественно, и разрывы - Надь и Лендел развелись, но не прекратили перекрестно общаться и письма Месею с Польц продолжали писать вместе. У Месея с Ленделом тоже местами очень непростые отношения, чувствуется. Но это-то и поражает, как они сумели это все сохранить, парную связь душ и умов.

 Очень сложное "вхождение" в эту квартиру. Причем, расположена она как бы на границе: с одной стороны запустение Блахи (надеюсь, отчасти, временное) и ад (рядом еще бомж-интернационал Népszínház utca) - это "темная сторона", если пойти направо; налево же - тихая прелесть площади Гутенберга, чудесные заведения (отличный индийский ресторан, хорошие кафе и бары), 15 минут до ПИМа и сада Каройи, приличная публика. Первую ночь вообще не могла спать (это я-то, способная заснуть где угодно).

 Гимнаст и летчик помогают избавиться от комплексов (в том числе и от синдрома самозванца - кто тут самозванцы, еще разобраться надо). В целом - неплохие ощущения, но есть в глубине некоторое чувство, которое роднит меня с крайне неприятным мне человеком, на него я совсем не хочу быть похожа, даже наоборот совсем, хочу быть НЕ такой, как он.

 Сегодня мне приснилось два любопытных сна. Первый - я одна уплываю на пароходе в эмиграцию после революции, в очереди знакомлюсь с грустным персонажем в шляпе (история в эдаком бунинском духе - took a while to kick in), у меня в чемодане все очень организовано, я из семейного серебра взяла всех приборов по одному, какие-то часики, несколько платьев. Выяснив, что персонаж тоже из академических кругов, предлагаю ему объединиться и вместе отправиться в Данию, где устроиться работать в университет, то есть, я как бы знаю, что лучше в Данию сразу, чем, скажем, в Германию, потому что там будет спокойнее дальше.

Второй сон - я с Владимиром прибываю в новоснятую квартиру в Будапеште (на самом деле, я там еще не была), параллельно с нами туда почему-то заходит не очень мне приятная женщина (их моих венгерских знакомых), пытается в свойственной ей манере все раскритиковать и осудить (моя задача - не дать ей понять, кто владельцы этой квартиры). Одна из комнат убрана в темно синих цветах - и мебель, и занавески, вторая - в красно-бордовом. Я все хожу и думаю, куда девать лишнюю, на мой взгляд, мебель.

 Про внешние события как-то не пишется - происходит много всего: приятного, неприятного, сумбурного, утомительного, студенты, Сашечка грустит (приезжает потусоваться с нами, зайчик, люблю), книжки, синхроны, мастерская перевода драмы в Александринке, друзья, посиделки, погулялки, маму успокоить периодически в ее тревогах -  в общем это вот все. Сны куда неожиданнее. Сегодня вот приснилась (уже второй раз за последний год) Женева - я там что-то делала, при этом поселилась на время приезда в пригороде, откуда надо ездить в город на автобусе. Озеро красивое, но вокруг него вдруг построили небоскребов (видимо, сон про будущее:)). Автобус идет его берегом, зрелище совершенно завораживающее. Заходя в автобус, дала билет водителю, он его пробил, сажусь назад, передо мной две русские эмигрантки довольно громко обсуждают свои дела - как они ездят на работу далеко и т.д., за мной сидят три девицы, про которых потом выясняется, что они тайные контролеры - в какой-то момент они встают, натягивают повязки (не уверена, что в Швейцарии они так делают:), совсем как венгерские контролеры, и идут проверять. Т.к. я засунула проштампованный билет в задний карман и забыла об этом, ищу в карманах куртки квиток от билета, не нахожу, но знаю точно, что заплатила, поэтому спокойна. Одна из девиц заходит сзади и вытаскивает проштампованный билет у меня из заднего кармана юбки, я недовольна, но выясняется, что их снимала камера, и теперь я могу подать на них в суд за improper conduct. Забавный сон - интересный шаг вперед во внутреннем сознании от снов, скажем, про школу и забытую контрольную (они давно прекратились, но просто там я не могла отстоять свои права и нервничала).