Ничего такой же степени поучительности, как эта неделя, проведенная со старыми друзьями, не происходило со мной уже лет десять, наверное. Нашла много подтверждений и сделала несколько открытий. Главное: с теми, с кем мы перестали общаться активно (не из-за конфликтов, а просто постепенно сошло на нет), и надо было перестать общаться в какой-то момент. Исчерпалось. Люди меняются мало. Друзья мужа (за некоторыми приятными исключениями) продолжают воспринимать меня как укор/ядерное оружие замедленного действия (в смысле, я знаю о них больше, чем они хотели бы открыть своему нынешнему кругу, и, в отличие от милосердного и человеколюбивого В., не отказываю себе в удовольствии об этом напомнить)/агрессивную суку + испытывают ко мне "влеченье род недуга". Неплохой результат, я считаю.

Забавно обнаружить, что бывший друг (разошлись потому, что он поплыл в близости к власти в обслуживающем качестве и возомнил себя "истории ценным" + перестал понимать, что люди не обязательно делятся на лагеря) оказывается вообще не читал тех книг, на которых ты сам вырос. То есть изначально не о чем было и говорить.

Вдогонку: получила письмо от непосредственного начальства- жалостливое и угрожающее одновременно. Зарплаты стали крошечные, чтобы получить квартальную премию надо будет теперь заполнять по восемь страниц параметров. Пошли они все лесом. Каждый рабочий день иду в университет с мыслью: сегодня подаю заявление об уходе. Пора-таки подать. Один день отработала в новом семестре - уже ощущение как наглоталась говна.

Стабильность.

Должна же во всем быть стабильность. Вот, повысили университетскую зарплату. Говорят, в два раза (ну, мы же взрослые, понимаем, там зарплата около четырех тысяч:)) Зато сняли все надбавки (повысили же зарплату-то). Так что сохраняется соотношение: месячная зарплата в университете = один день синхрона (не самого дорогого, среднего, заметим). The more it changes, как грица, the more it stays the same.

Чувствую, надо как-то заявиться. Особенно после того, как сегодня в университете увидела распечатанное на ватмане письмо-челобитную ректоров "отдайте РПЦ Исаакиевский собор" и громко, напугав проходивших мимо студентов, воскликнула "Пиздец!" Тем, кто знает меня, известно: я не религиозна. Среди окружающих есть православные, католики, буддисты (правда, нет мусульман, но и я им не очень нужна, это точно, ведь если они спросят у меня, я им отвечу, что воспринимаю их священные тексты как абсолютно постмодернистский проект, и насчет женщин у меня есть что им предъявить). Я с друзьями, погруженными в религии, разговоров об их вере не веду никогда. В конце концов, каждый сам заполняет зияющую пустоту тем, что ему кажется прекрасным, и объясняет себе смысл своего бессмысленного существования понятными способами. Я вот оперу люблю - никого ж не достаю по этому поводу. Ну, хожу в оперу, ну, сама пою за свои же деньги, даже сильно не заставляю никого слушать, кроме домашних, но это меньшее из зол, которые они от меня видят, им бежать все равно некуда; в общем - и мне хорошо, и никого убивать не надо. Но вот иду я сегодня на работу в половине девятого утра через Исаакиевскую площадь, и вдруг начинается бешеный перезвон. Истерический до такой степени, что я сразу понимаю: меня тут хотят управославить по самое не балуй. В славном городе Будапеште я тоже живу рядом с церковью, но колокола Святой Анны звонят как-то мягче. Просто сообщают: мы тут, хочешь, заходи, не хочешь - мы тебе напомним, сколько времени. Без нажима и агрессии. А этот звон наглый какой-то, вторгается в мое пространство. Не надо. Я могу быть очень неприятной.

Хроники

Пришли вчера домой с дня рождения прекрасного (талантливого, но, как водится, неприкаянного и растерянного) старейшего друга. Из ванной доносятся девичьи крики и слезы. А. сходил со своими давними подружками поесть индийской еды, им позвонила в истерике младшая сестра одной из подруг (прекрасной девушки, одноклассницы А., студентки журфака, обеих знаем 12 лет уже как). Семиклассница "элитной гимназии" с подругами сходила на оттенки серого, потом реально накидалась в каком-то мутном шалмане дикой дрянью и до половины первого сидела у нас - плакала, несла дикую чушь и блевала на ковер...(боялась домой к папе - папа там прекрасный, но по понятным причинам уже подустал). Вечерок не пропал, в целом.