Графоманство во сне

Приснилась визуально-словесная пародия на определенного типа англоязычные тексты, зачем-то с отсылками к русской культуре. Отметим, сама бы я такой текст не написала (и не хотела бы написать). Содержание (увы, без картинок из сна) примерно следующее: As I was walking in the woods on what one might have called a snowy evening, only it wasn't exactly a wood, rather a river bank, and it wasn't really snowing, although the river - it was actually a river bank - was indeed covered with ice, I saw a man, a janitor, pick up a book lying on the ice. He opened it and started to read captivated and mesmerised - I could tell by the look on his face he was totally immersed in the book. That look gave me the urge to go back home, open my laptop and type the first sentence of my own book - the one and only. A spent almost a year pouring all my experiences, hidden wishes and unrealised dreams out on paper, sorry, screen. Eventually, the book was ready - neat greyish cover with large black words in fine font: DREAM, ASPIRE, ACT (wasn't the original title I gave them PRAY, EAT, LOVE, or no, the publisher said it sounded too familiar and reminded her of her grandmother pressing her to finish her meals quickly). However, I was a proud author, those sleepless nights and fits of despair. To stop my beating mind and share my joy with the world I decided to take a walk. Treading along the riverbank I deliberately dropped a couple of copies - just to see whether anyone would care to pick them up, like that guy a year ago. And - surprise-surprise - the same book-thirsty janitor happened to come by: he noticed the book, stooped to pick it up, opened it, and after reading some random lines took a big swing and threw it right into the middle of the river. I waited until he disappeared, and feeling deeply degraded, climbed down the slope to the ice-covered surface. I picked my very own humiliated book and began to read it. I realised I actually liked it, and thought the guy must have been prematurely brain dead to throw it away so quickly. For I did like it. Time went by. I started to receive rather favorable reviews - I don't know whether it was the book itself, or the publisher payed critics to make it look good in magazines and on web-sites. Some people even wrote me letters. And I felt I had to write another book. Instead of celebrating my narrow escape from my own little mind-Gulag, I was panting towards an even harsher labor camp hoping that Nikita Mikhalkov (он-то откуда взялся в моем сне - в реальности его фильмы, особенно последние, глухо раздражают) would some day find my book good enough to use in his film.

Существенную часть сна вороны изобретательно убивали зайцев...

А на самом деле вчера была неплохая "Адриена Лекуврер" (ох, тенора наши, тенора - хотя опера "про девочек", конечно) и прелестная "Вечеринка" Салли Поттер в пятницу - как люблю иногда фильмы-пьесы про взаимодействие идей. Оч.хор.

В этом году вхожу в праздничную пору со смешанными чувствами (а когда без них?) С одной стороны, вдруг остро ощутился праздник - повидались с далеким другом (и не с одним), но этот - особенный. Пусть и повод не самый для него счастливый, но короткие встречи все равно абсолютное счастье, опровергающее частое для меня ощущение неважности места и окружения. А с другой стороны, теперь тоже ощутился праздник!

Много думала... Что делать, когда проза/переводы/мероприятия/стихи/песни произведения в широком смысле друзей и близких не нравятся? Это вечный вопрос. Я на него отвечаю тем, что просто молчу, никак не реагирую и не спорю с теми, кто восторгается. Но молчание мое (как правило) значит, что у меня слишком много вопросов критического свойства. Еще много думала про деньги. Про двух должников, которым уже пора бы вернуть мне довольно приличные суммы, но в одном случае уже не жду, а во втором человек просто не отвечает на напоминания, придется настаивать, а я это крайне не люблю. Сама занимала крупную сумму двадцать лет назад последний раз, отдала очень быстро (не без потерь для себя, но не могла спать, пока не отдала, реально), и просто, пока жива и относительно здорова в долг не беру. Давать - даю, но обычно люди возвращают, а тут со щепетильностью проблемки, как посмотрю. Еще думала про деньги применительно к родственникам мужа (ребята, я все помню, и что двадцать назад было, помню) - чудовищная бестолковость и глупые позы не дают реализовать древнее, скоро уже никому не нужное наследство, чтобы чуть-чуть улучшить условия жизни здесь и сейчас. Неспособность к бытовой экономической деятельности кажется мне уродством и безответственностью, а идиотские претензии - банальной глупостью и неспособностью смотреть чуть-чуть вперед и анализировать ситуацию объективно, а не исходя из собственных представлений о прекрасном. Мои родственники в этом смысле не лучше (особенно прабабушка молодец - квартиру подарила государству, сама, когда поняла, что тяжело больна, прекратила есть и заморила себя голодом - правда, последнее можно расценивать и как высшую мудрость и мужество), но ближайшие хоть были лишены дурного куркульного сидения на мешке с гниющими деньгами/квартирами и проч., понимая, что в могилу с собой много не заберешь.

Страдающий друг уехал, оставив нас совершенно истощенными - первый день мы ходили, держась друг за друга, точно старички, ничего не могли делать, только пить чай и смотреть сериалы... Работа за эту неделю сильно затормозилась, было трудно сосредоточиться, т.к. бесконечные закольцованные разговоры об одном и том же все время сбивали фокус. Сегодня же сходили послушать беллиниевского "Пирата". Молодежь веселая (опера эта вообще, как все этого периода, слегка странная - мужчину казнить ведут, но все в темпе вальса). Одной любви, конечно. Последняя ария Имоджены так меня растревожила, что теперь не могу спать. В какие-то моменты Мария Баянкина была практически sublime. Иногда мне кажется, что в мельтешении, густом шевелении дней настоящими считаются только моменты, когда слушаешь музыку, читаешь что-то, от чего не можешь оторваться, переводишь так, что текст идет сам собой, гуляешь так, что не хочется возвращаться домой, плаваешь, сидишь с Вовой пьешь чай. Остальное все и не считается потом вовсе.

Последнее время (уже долгое что-то это последнее время) занимаемся парным (а то и тройственным - с черным, иногда рыжим терапевтами) утешением мучимых страстями друзей. Девочки, конечно, такие девочки, все в белом. А мальчики, взрослые мальчики вокруг сорока, остаются совершенно разрушенными и измученными. Не надо все время заставлять их что-то доказывать (а это трудно), не надо шантажировать детьми (а все это делают - это вообще за гранью моего понимания, но какое у меня понимание в отсутствие подобного опыта + всех этих "мальчиков" я по-родственному - как кузенов, например, готова принять такими, какие есть, и они все, к тому же, очень, прямо вот очень трогательные отцы). Они, конечно, не те идеальные, не существующие волшебные добытчики с романтической жилкой и абсолютной уверенностью в себе. Да не бывает их, не бывает. А они, разодранные, в некоторых случаях превращаются потом в монстров (такие примеры тоже имеются, но они, слава богу, не приходят к нам за утешением, у меня бы - в отличие от куда более толерантного в этом смысле В. - душевных сил бы на них не хватило). Что поражает, так это до ужаса схожие паттерны: работал, потом не стало получаться зарабатывать столько, сколько нужно, пошла пустая полоса, интерес со стороны половины к творческой деятельности супруга нулевой или очень слабый, протестантское "выбирайся сам, ты должен", потом разрыв, уход, в отдельных случаях, отъезд так далеко, что физически невозможно видеться с ребенком, демонстративный игнор, за которым прочитывается остаток непонятного чувства и желание доказать/самоутвердиться со второй стороны. Там, где детей нет, полегче, но тоже такое начинается. Как-то меня это тоже начинает опустошать. И сделать-то мы ничего, кроме разговоров и покормить, не можем...