"Маршрут старухи" оказался хорош уже тем, что заставил вспомнить, как воспринимался Хармс в конце 1980-х - 1990-е, когда бы "заново открыт" с его случаями, как потом оброс обэриутским контекстом и теперь, наконец, сомкнулся с Гоголем и Достоевским. Правда, прием был для меня уже не нов, но это не отменяет инфернального морока, в который погружает-таки вынужденная темнота черной повязки. А сегодня посмотрели оказавшегося неожиданно милым и грустным "Короля бельгийцев" Петера Бросенса и Джессики Вудворт. Местами было даже щемяще - так точно. И очень грустно. И хочется все бросить и в путь.