Иногда не самый прекрасный спектакль вызывает особую задумчивость. Сегодняшний "Лузер" Шиллинга на порядки слабее всего, что я видела у него прежде, не держит, дряблость какая-то - в физическом смысле тоже. Но есть в "Лузере" и настоящая, неподдельная усталость: надоело художникам бороться, можно увильнуть от неприятного местного правительства в европейское болото, где "я не затюканная женщина средних лет с коляской", а "я солнце, я умираю и воскресаю, моя женская сила - главная сила" и все застенчиво дрочат. В принципе, про это и спектакль. Неплохое начало, когда Шиллинг горячо говорит с бюстом Маркса в руках, а потом обвиняет жену в соглашательстве и нежелании бороться и раздевается. Еще отличный скетч про режиссера-документалиста, который решил снять фильм про кондуктора поезда (муж, отец, в какой-то момент пропал, потом выяснилось, что он повесился, т.к. всю жизнь скрывал, что гей). "Барон", который дает деньги, говорит: "давай, смейся, назови его пидором - как ты иначе будешь говорить с его односельчанами, или ты их презираешь?" Документалист-хипстер пытается неубедительно оправдываться, мол, я о кондукторе хочу снять фильм. Барон: "хочешь, чтобы его полюбили - смейся над ним". Режиссер смеется, и его осыпают деньгами.