Мир иногда меня раздражает (что глупо, конечно, но тем не менее). Хорошо, что я почти никому не высказываю. Порой хочется, а потом думаю: нет, не буду окончательно портить отношения с человеком. А еще чуть погодя задаюсь вопросом: "а зачем?" Или это страх разорвать и навеки потерять человеческие связи. Непросто решить. Вот у меня есть несколько знакомых, с которыми мне искренне тяжело общаться - ну, нет нужного чувства взаимного, и все тут. Или было, а потом ушло; чаще всего так бывает с теми, от кого почувствовала (или показалось, что почувствовала, это важно заметить) скрытую неприязнь, зависть, желание унизить или использовать. С другой стороны, есть люди, с которыми прекратила общение в какой-то момент, но потом решила для себя, что сохранить отношения можно (естественно, той, прежней человеческой близости с ними уже не будет никогда, но вежливое даже сотрудничество - вполне). Понятно, что многие реакции на себя извне сводятся к моим собственным внутренним проекциям, и, по большому счету, миру и людям на меня глубоко плевать, а нужна я всего какой-нибудь дюжине человек (включая самых близких), да и мне примерно столько же, наверное.

 Надо ли это знать миру (не надо - многих моих друзей это обидит, но это же моя ямка, а у царя Мидаса по-прежнему ослиные уши), не уверена, но я немного ненавижу велосипедистов:) Они посредине - ниже в пищевой цепочке пешеходы, их может сбить и авто, и велосипед, поэтому велосипедисты, униженные автомобилями, вымещают свое унижение на тех, кто ничего не может им противопоставить, кроме выставленной клюки (ногу жалко). 

При этом, мы понимаем, А., например, активный велосипедист (справедливости ради, не агрессивный). На самом деле, самокатчики - вот главные враги рода человеческого.

 Не самое легкое психически лето, ну, да ладно, оно уже закончилось практически. Скрытая рифма не повод:) 

Сегодняшний сон: я куда-то еду в южном направлении в совершенно новом технологичном вагоне. Вагон устроен следующим образом: очень высокий, внизу только сидячие скамейки на ножках (но на них можно и лежать, если ты один сидишь, а так они на троих). Вечером на потолке и в стенах наверху выдвигаются некие планки и лестницы - все довольно высоко расположено. Надо залезть по лестнице, дернуть за ручку, выпадает нечто среднее между гамаком и спальным мешком, в который залезаешь и сама себя застегиваешь, так и спишь. Вся конструкция, с одной стороны, удобная (плюс все кажется довольно мягким и приятным, надо еще такие специальные махровые тапочки надеть), а с другой - мне она кажется слишком шаткой и неудобной для залезания, поэтому я предпочитаю остаться внизу и спать на скамье, где сидела, благо - мест достаточно. Параллельно я как бы нахожусь и в соседнем вагоне - там спальных мест нет - там разворачивается какая-то мелодрама, и я, странным образом, в ней словно бы и участвую.

 А так, конечно, я в глубоком кризисе. Снилось нынче, что Владимира обижал какой-то поп-расстрига. Невыплаченные мне гонорары превышают пределы разумного. Если бы не В., я бы уже озлобилась так, что перестала вообще с людьми взаимодействовать. Но есть В., поэтому объезжаем окрестности (порой странные, но всегда дающие больше впечатлений, чем ожидалось). Сделала за лето три книги и за все три (по разным линиям) не получила ни копейки. Работать над ними было прекрасно и увлекательно, но @#$$^^&*( $$! Мама психует из-за (всегда) заблокированной способности разобраться с гаджетами (а теперь это стало essential - позвнить ей в мессенджере уже практически невозможно), мир чудовищен, мы все умрем. Но пока надо докрасить забор.

 Соседи - такие соседи. Чиним и красим забор, мимо идет один из Иштванов. "О, красиво, давайте помогу (мы благодарим, но отказываемся, приносит пару недостающих инструментов, показывает сумку, которая у него с собой) Вот, иду к девчонкам. Одной за семьдесят, второй - за восемьдесят, говорят мне, давай шампанское пить, а я им, вот, бутылочку эгерской бычьей крови несу. Такое дело. А вы тут молодцы. (хитро подмигивает мне, наклоняется) Я же сосед, все слышу. Вы -счастливые.." (Тут он, честно говоря, прав:) Через пару часов идет раскрасневшийся обратно. "Распили бутялочку. И я еще баночку пива употребил. Вчера ездил далеко, в Солнок, купил себе еще агрегат. Но больше не буду, это последний" (у Иштвана масса разных тракторов и тракторочков, работает, как черт, конечно, половине деревни что-то пашет, сеет, убирает, классный дядька, рассказывает, как печалился, когда пришлось усыпить старого пса - тот уже очень болел).

Сегодня приснился совершенно понятный сон - я была у Ларисы, пришла к ней на занятия. Приснился он мне ровно потому, что я уже больше трех лет не занимаюсь регулярно пением, и меня это просто разрушает.  

 Характерный для нынешних дней разговор - беседую с подругой А.

П: Как ваши дела? 

Я: Хорошо - в личном плане. А так - планета в огне, конечно.

П: В смысле?

Я: Ну, если новости не читать, то в венгерской деревне парадиз.

П: Я не читаю  (тут у меня возникает просто рой вопросов, но держусь)

Я: А зря.

П: Мне психиатр запретил тревожиться.

И в пандан - сегодняшний сон. Начинается все в какие-то перестроечно-кооперативные времена. Мне каким-то образом удается накопить/заработать/не знаю - раздобыть серьезную сумму в пятьдесят тысяч. После я словно исчезаю из тогдашнего мира и провожу неизвестно где несколько лет. Затем возвращаюсь - не прямо в сегодня, в какое-то условное дальнейшее, где эта сумма уже не очень значима, да и вообще. Хожу с этой пачкой денег, думаю, как с ней лучше поступить. И в какой-то момент понимаю, что за мной следят. Каждый раз, когда где-то пью кофе, то на салфеточке под чашкой, то на дне бумажного стаканчика проступают слова типа "Ксана, мы тебя видим", или "От нас не спрячешься". Затем в какой-то момент понимаю: вот, за мной следят. Далее типичные (для снов многих людей) пробеги, побеги, протискивания, неожиданные выходы в другие места. В итоге попадаю в отделение сбербанка, где понимаю, что лучше обменяться деньгами с подругой мимо всяких банков. Такой вот "денежный" сон. Причины его понятны и даже прозрачны, но сам сон забавный.

 Какое-то время уже (?) живу словно бы в совершенной вате (в буквальном, не идиотском переносном значении) - как будто меня не существует (если раньше мне казалось, что никто меня не запоминает - мне не казалось). С одной стороны, можно списать на общее хаотичное состояние окружающей среды, страх публичности и нежелание соприкосновения с теми, про кого не уверен (со всех сторон). С другой - когда ты оцепенела последние несколько лет, мучительно заставляешь себя что-то вообще писать, переводить - работать, да и просто выходишь из востребованных возрастных категорий, можно и забыть про тебя. Печаль, в общем, и бессмыслица.

Снилось, что пытаюсь одеться в одежду из лялиного серванта/комода (он у нас до сих пор стоит), набираю-таки себе одежды по погоде, хотя выглядит это довольно странно. Еще был какой-то насыщенный сон, но я его забыла:(

 Съездили в Майк - удивление от размаха реставрации и ее качества: камальдульская отшельническая обитель произвела на меня сильное впечатление. Там снимали "Муравейник" (и еще кучу разных фильмов, типа гэдээровского сериала начала семидесятых же "Цыган Арпад" - та еще вампука, но есть красавцы:)) Монастырь оказался в неожиданно хорошем состоянии. Убранство домиков, точнее, их устройство (убранство - понятное дело, музейное) поражает степенью уединения в пространстве монастыря: отдельные садики, все отдельное. Поскольку конгрегация приницпиально отшельническая, условия для жизни, сосредоточенной на внутреннем существовании созданы практически идеальные. Если смотреть сверху - типичный (если сравнивать с другими камальдульскими монастырями - и без того невероятно современными по архитектуре - вон, святой Ромуальд в XI веке уже такое пространство продумал). Сад террасами, позволяющий тоже уединяться, находясь при этом с другими. Еще как-то стало очень понятно, почему люди, скажем, в Средние века могли стремиться в монастырь - относительно чисто, упорядочено, есть перспектива медицинской помощи и ухода в старости. В Майке, кстати, была часовая мастерская при монастыре - сам монастырь, конечно, не такой старый, в первой половине  XVIII века был активен. Когда Франц Иосиф распустил орден (непонятно чем занимаются, все время молчат и не трудятся на благо общества:), монастырь превратился в охотничий замок семьи Эстерхази (очень уместные цитаты из ПЭ в экспозиции тоже хочется отметить). Сильные фотографии с демонстрацией подстреленных на охоте олене, рядами выложенных во дворе бывшего - на тот момент - монастыря. Вдова Морица Эстерхази (в молодости выглядел лихо, в пятидесятые - эдакий дедушка в беретике) жила еще в семидесятые в одном из зданий монастыря (примерно как последний отпрыск семейства Каройи из неуехавших по-прежнему обитает в крыле семейного поместья в Фоте). В целом ощущение абсолютного путешествия: само пространство монастыря и сада остаются в сознании как некоторый сон. 

А вот во сне сегодня снилось, что готовлю мясо - на удивление приятное ощущение удовлетворения. Мясо качественное, какие-то зерна перцев разноцветных добавляю, даже во сне есть ощущение какого-то очень насыщенного вкуса и запаха (я в курсе, что "народное" толкование подобных снов как правило негативно, но знаю и то, что сны индивидуальны - в плане "системы образов", и самым важным является общее ощущение - и внутри самого сна, и по пробуждении, а в этом конкретном случае прямо чувство насыщения и приятности).

 Сегодня ветрено - снилась прогулка где-то, где было огромное колесо обозрения (это я слишком часто летаю через Таллинн с его странным, словно бы под углом колесом обозрения в Юлемисте). Еще снились книги из серии "Всемирной литературы" - но это были какие-то романы писателей из советских республик: серые обложки, внутри всякие солончаки и сайгаки

 Чего только не снилось - вплоть до перепалки с пограничниками, в которую вступил В. в моем сне. Наяву же испытала вчера сильные чувства в связи с разными историями А. Он, порой, удивляет меня глубиной своих чувств и отчаянием от того, что не овладел еще вполне своей природой. Так хочется, чтобы ему было счастье и удача. У меня очень простые желания.