Сон сегодня - сначала какая-то странная история про неприятных гостей, точнее про пару, неприятным в которой был муж, похожий на Дугина в молодости. Ему все что-то не нравилось, я чувствовала, что сильно его раздражаю. После ужина мы будто все должны идти спать в одну кровать (никакого сексуального подтекста не было, просто есть большая кровать, куда все помещаются), а этот персонаж все пытается мне как-то досадить. В итоге я уже сижу на кровати в ночной рубашке, а он подходит с ситом, в сите творог, и он этот творого отжимает прямо мне на рубашку и простыню. Тут я не выдерживаю и указываю ему на дверь.

Перед самым пробуждением был интересный фрагмент: я сижу в кругу людей, но все в густом-густом тумане, так что я вижу буквально только руки тех, кто слева и справа, и эти руки передают мне и принимают у меня некое подобие индейской трубки мира, только это не трубка мира, а африканский инструмент, в который надо дунуть, чтобы получился гулкий глубокий звук. Надо успеть взять у соседа трубку-трубу, дунуть в нее несколько раз и передать дальше, а там уже следующая на подходе. Трубы-трубки вырезаны из дерева, украшены, с длинными "мундштуками" - надо еще умудриться никого в этом тумане длинным мундштуком не задеть.

 Сегодня снилось, что нам достался большой шмат мяса оленя (мы в Аке, в деревне), сначала кладем его в большую морозилку - там уже лежат какие-то стейки, потом решаем замутить пёркёльт в большом котле над огнем. В гости приезжает коллега, радостно присоединяется к мероприятию:) Параллельно на соседнем участке (в реальной жизни он пустой, наследник пытается продать) проходит деревенский конкурс для местной молодежи (в реальности - особой молодежи в деревне нет, только совсем уж школьники) - кто лучше споет/прочитает стихотворение, участвуют в основном молодые девушки. Лучше всех поет девушка - явно цыганка, каким-то очень красивым, почти надмирным голосом. Потом надо голосовать, я пытаюсь выяснить, как ее зовут, за фаворита надо положить две монетки - побольше и поменьше (буквально - в один форинт), я нахожу и мелкую монетку, кладу на листок с именем понравившейся конкурсантки.

Сейчас, пока записывала сон, поняла, что все люди на соседнем участки, которые толпились на конкурсе, даже периодически "переливались" к нам на участок, на самом деле не живые, а мертвые, ну, или из другого какого-то измерения.

Приснился сон, про который никак не могу понять, как он устроен. Линч, где ты?! Сон записался аж стихами.

И сегодня мне приснилась эта лялина квартира,
та, что снится мне все время и покоя не дает.
А приснилась аж два раза –
как рассказ внутри рассказа,
как китайская матрешка,
в общем – как мизанабим.
Изначально были дети –
будто бы у Ляли внуки.
(как у Ляли будут внуки,
если не было детей?)
Старший мальчик – просто мальчик,
ну, такой серьезный мальчик,
в первый раз ему, наверно,
было где-то десять лет.

У него сестра и брат,
Трое бегают, шумят.
Вроде, там была и Ляля,
не умершая, живая.

Хлопотала по хозяйству,
вкусным пичкала детей.

А второй раз как бы мама
вдруг пришла ко мне в квартиру,
где стоят столы накрыты,
ожидается прием.
Мама входит, смотрит – дети,
только выросшие малость,
их теперь не просто трое,
стало четверо детей.

Мальчик вырос, стал серьезней,
он почти уже и вьюнош,
помогает успокоить
сестру, брата и сестру.
Эта младшая – как ветер,
как природное явленье –
вихрем носится в квартире,
все сметая на ходу.

Ляли как бы больше нету:
умерла, ушла в другое
измеренье, только внуки
наполняют шумом дом.

Старший мальчик делится: как будто он грустил, что нет второй сестры, и вот, она родилась, а теперь не знают, как с ней справится – слишком уж шебутная.
И я рассказываю первую историю как сон маме, которая стоит передо мной и, вроде бы, наблюдает происходящее своими глазами, но это, происходящее уже вторая итерация, так как есть четвертая сестра.
Еше снилось, как я шла по дороге, а сбоку склон и лес с разными корягами, я туда спрыгнула немного вниз, хочу подняться обратно, а никак - у меня в руке ценный чемоданчик, не удержать равновесие. Ну, мы понимаем о чем сон. Потом какие-то люди помогают-таки подняться.

 Очередной этап "собраться и драться". А ведь когда-то у меня закончится этот движок... Сегодня снились полчища капибар и еще что-то - видимо, важное.

 Сегодня сны приснились всем. Собираемся утром за завтраком (оладьи на ряженке, брусничный и морковный джем, чай с тимьяном:). А.: "Мне сегодня приснилась вся семья в расширенном варианте, там было много людей, но мы трое точно, и мы все как будто старики, играющие в детей периодически, все друг другу рассказывают, что с ними произошло за последние сто лет. Начинается чуть ли не в девятнадцатом веке, заканчивается где-то в шестидесятые, потом вы идете на какой-то концерт  типа  Beatles, где вас задерживают за наркотики. А еще кто-то из вас написал "Войну и мир" за свои сто лет." В.: "А мне, что я на войне, мне дали длиннющую трубку и один патрон - надо его из трубки выплюнуть, и я хожу - один в камуфляже среди всех людей в гражданском - с этой трубкой, потом, за разговором со встреченными друзьями ее забываю, мне говорят, мол, со многими так бывает, на тебе пять патронов, и общее чувство, что меня мошеннически втянули во все это." Я: "А мне приснилась наша подруга - директор музея Ахматовой в Фонтанном доме, она мне показывала новую выставку, часть выставки была то ли на Крестовском, то ли на Каменном острове, а еще там был шкаф с экспозицией про Венгрию в 1956 году, и я еще во сне спросила, а где тот томик Ахматовой на венгерском, что я вам подарила". (последнее, кстати, реальная история).

 Вот я все понимаю, но не могу себя, взрослого, в целом, человека, заставить как-то полюбить, что ли, все эти административные дела. Все внутри сопротивляется. Я, конечно, перебарываю себя, разговариваю вежливо, игнорирую хамство и все это отвратительное (попадаются и приятные люди, но это всегда не по умолчанию, а потому что я специально как-то стараюсь поддержать разговор, помочь им почувствовать свою небессмысленность). Но, господи, как мне это тяжело дается. И сколько нервов, тревоги и безысходной, лишающей воли и сли печали все это мне приносит.

 Пожалуй, зафиксирую это, хотя обычно не пишу про свои физические состояния, но последние несколько дней не только психическая картинка странная, но и физическая - хочется спать все время, не усталось даже, а какое-то странное состояние. Хотя, надо признать, последние несколько месяцев климактерическая карусель подотпустила. Как говорили в моем детстве, "только секс и онанизм укрепляют организм"... Не поспоришь.

 Декабрь, то есть 12 января, был семейный, прогулочно-ресторанный, с А. и его друзьями - в некотором смысле, продолжение его дня рождения. Хороший был день, в общем.

 11 января - приятный, хотя и слегка утомительный день: утром праздновали сашин др - когда А любезен, он любезен невозможно, конечно. Угостились, потом распили бутылку шампанского буквально на детской площадке за Nemzsti múzeum. После ходила на запоздалую вечеринку "Корделии" - немного переобщалась, но было хорошо и взаимно интересно. Много говорили с Янкой и Анико. Потом еще посидели с АЯ и Золой (вот же человек -огонь, гудят монгольские степи). Такой человеческий и хороший в целом день.

А вот сны были любопытные. В одном я еще с кем-то пыталаюсь изгнать чертей из зеленого колченого в лохмотьях кожи пожирателя с бесконечными зубами: читала "Отче наш", прикладываю ему ко лбу икону, думаю, он хочет жрать людей, но, когда спрашиваю у него напрямую, чего он хочет, пожиратель - уже уменьшенный слегка иконой - утробным голосом сообщает: "Ленина". Начинаем судорожно искать в комнате тексты Ленина. Я спрашиваю: "Что Ленина - "Детскую болезнь левизны в коммунизме" или переписку с Каутским?" "Что угодно," - отвечает. Роемся на полках, находим только миниатюрную какую-то, ее кидаю в пасть, параллельно распоряжаюсь распечатать любой текст Ленина из интернета, чудище постепенно успокаивается и еще стремительнее уменьшается в размерах.

Второй сон - мы с Вовой и маленьким Сашей решили сходить в Ломоносовский парк (у меня во сне есть отдельный такой парк - с настоящим имеет мало общего, расположен прямо у шоссе, обладает странной отсылкой и к реальному парку, и к детской Усть-Нарве. Заходим в билетную кассу, я протягиваю свой музейный билет и говорю: "Три билета в парк - один музейный, один взрослый, один детский". Женщина в окошке переспрашивает, точно ли хотим в парк на исходе дня, потом выдает нам билеты и в парк, и во дворец. Но во дворец мы не собирались, начинаю ей доказывать, что нам только в парк. Вместо того, чтобы признать ошибку, она пытается наехать. В итоге я убеждаю-таки ее просто аннулировать билеты во дворец.

 9 января оказалось не менее стрессовым - до такой степени, что я напрочь забыла об одной назначенной встрече (и очень тяжело было потом извиняться - человек пришел на встречу, а меня ет + человек из разряда яростных любителей правды, уверена, она не поверила, что у меня просто выпало из головы). Видимо, было высокое давление, но вообще у меня такие случаи означают, что дело плохо. Но на другую встречу-таки успела и чудесно пообщалась со знакомой в музыкальной школе на Вармедье, переделаной из старого, XVIII в. жилого дома. В общем день был тяжелый морально и физически. Похоже, виною холодный фронт.

10-го он пришел и меня отпустило. Октябрь оказался почти радостный: рабочие дела с утра, купальня, желание работать, удивительные природные картины (за горой Геллерт и Будой из гигантского облака словно бы образовалась гряда гор). Вечером посмотрели "Конклав" с Файнесом. Очень красиво-живописно, но дико примитивно и совсем уж сказочно. Одно меня печалит - даже чистая эндорфинная радость кажется чем-то слишком уж зыбким.

Сны сегодня - на 11.

Первый: сначала едим (с кем?) мамин борщ, потом какая-то проповедчески религиозная женщина у меня на глазах, но и на камеру рассказывает, как надо варить настоящий борщ - с бульоном на косточке, кроваво-красной свеклой и пастой "Ковальджи" (это как раз понятно откуда - читала на ночь всякое про литературную жизнь).

Второй: еду в метро в театральную академию читать какую-то лекцию - на эскалаторе встречаю едушего туда же Ковалова (тоже понятно - с фотографии "Сеанса" вспомнился). Он что-то делает с Андреа Томпа. "Почему мне не сказали?" - спрашиваю. "Да, ты бы очень помогла". Потом вижу ее у вхвда в Академию на Моховой. Ковалов говорит: "Пусть напишет на ладони слово "лук", тогда ее пустят." Я подхожу к Андреа, пеняю ей, что не сообщила мне о приезде, фломастером пишем ей на руке слово "лук", чтобы пустили, у меня пропуск, проходим в здание театра на Моховой.

 Вчера, то есть, в августе, 8-го дня и месяца пережила сильнейший стресс - был потом приступ мигрени и параллельно аллергии. На самом деле я сейчас живу с непрерываемым стрессом в качестве фона - почти невыносимым, очень устала. Если бы не Вова, уже бы, наверное, лежала больная и ничего не могла. Но поддерживаем друг друга как можем. Одновременно идет и какая-то как бы нормальная жизнь. Никто пока еще не умер. И встречи приятные были вчера, например. И даже очень хорошие - и встречи (И АЯ, и Татьяна, и ИКМ), но в ночь приснился неприятный сон: мы что-то празднуем в одной комнате, а в другой сидят условные владельцы квартиры с одной женщиной - в реальности мы с ней взаимно недолюбливаем друг друга, но тут она зачем-то пришла ко мне на праздник и демонстративно не хочет ни здороваться со мной, ни садиться со мной за один стол. Когда же я подхожу к ней и пытаюсь выяснить причину такого поведения, она вдруг выливает, точнее, плещет себе в лицо синей краской и начинает, как безумная, приплясывая кривляться передо мной. Ощущение от сна дико противное. 

 Сегодня был длинный сюжетный сон в жанре фильмов про мафию. Некие два брата и сестра (сестра - совсем малышка, братья - один лет десяти, второй пубертатный подросток) попадают в разные ситуации, в результате которых им на помощь приходит (в буквальном смысле тоже - тяжело поднимаясь с пола, где сидел, оперевшись на диван) дедушка - старый мафиози, человек-гора, похожий на Марлона Брандо в "Крестном отце". С девочкой ситуация довольно простая - какой-то детский праздник, ей не дали роль в спектакле. А вот с мальчиком-подростком забавнее. Он идет в публичный дом к проститутке, которая переводит ему какое-то английское стихотворение и делает это очень плохо, на отъебись. При этом визуально это все выглядит примерно так: он заходит, девушка сидит в кресле с круглой спинкой в позе примерно как девушки Альфонса Мухи из серии "Драгоценные камни". Мальчик искренне расстроен из-за запоротого перевода. Решала-дедушка посылает к девице своих людей, под их зорким присмотром она исправляет свой перевод стихотворения. В связи с этим еще во сне я читала и копировала чьи-то стихи, но не запомнила чьи.

 Сегодня предприняли странное путешествие (из тех, что похожи на сон и долго остаются в памяти): прошли пешком от Örs vezér tere до Восточного вокзала - через улицу Bánki Donát и тамошние, похожие на окрестности Удельной и Нарвской одновременно, жилые комплексы с рыбаками над подъездами, потом через Fogarasi út к стадиону - мимо стадиона - к церкви Святой Терезы (1928 год, Дюла Петровац) и через Művésztelep, что между Керепеши и Сазадош. Это старейшая в Будапеште "деревня художников" - открыта в 1911 году (15 домов, 28 мастерских), пока шли по Сазадош, нас окликнул мужичок, сидевший сразу за концом ограды деревни. "Я тут всегда сижу. С тех пор, как у меня жена умерла. Это, правда, не важно. Но нет, важно. Я раньше подрабатывал там у художников - кому-то готовил, чинил всякое. Там много кто жил: тот же Кишш Иштван (это автор памятника Дёрдю Доже под крепостью в Кристинавароше, например) или сейчас еще живет Габор, забыл фамилию, тот, что кольца олимпийские на набережной сделал (Габор Михай). Много кто. Там же родственникам потом передать нельзя - как кто-то умирает, мастерскую передают следующему, кто подает заявку в Союз художников. Поэтому там все кажется таким запущенным. Самый отремонтированный дом - у завхоза. Вот человек сумел себе жилье найти. А я тут сижу, дома одному скучно, а тут дети из садика идут - я с ними поболтаю." Потом шли дальше по Сазадош мимо "Дома нотариусов" с абсолютно лужковской скульптурной группой на высоких колоннах, мимо общаги студентов Академии художеств, расположенной по соседству с Управлением городской канализации..., через железный мост к Восточному вокзалу. Всего километров 7-8 примерно. Такое настоящее путешествие-сон, даже с пожилым усталым Вергилием с банкой пива. Такой вот шестой месяц. Вообще, если так пойдет, ближайший год будет годом путешествий.

Потом дома от усталости отрубились - мне приснился яркий сон про одну старшую коллегу, которая и в реальности, и во сне находится в психически надрывном состоянии: во сне она все время меняла на ходу планы и бросала в лес куски колбасы зачем-то, вела себя совершенно истерически неуравновешенно.

 Вчера посмотрела вечером пару серий Severance. И люблю антиутопии, и отчего-то (:) очень печалюсь, когда их читаю/смотрю. Еще вчера вечером было как-то грустно и тяжело, но даже не знаю, хочу ли записывать, почему. Нет, не хочу.

Ночью снилось будто я приехала по работе в Швейцарию и живу в квартире, которую снимает один знакомый (в реальности он тоже иногда там бывает). Из окон видны горы - очень красиво (сейчас вот думаю, что это похоже на фотографии Ольги Рачковской из ее большого проекта про пребывание в Швейцарии Карамзина). Во сне я тоже принимаюсь фотографировать - даже получается несколько очень приличных фотографий, намеренно состаренных в сепию. Знакомый за что-то меня распекает в свойственной ему манере, не очень слушая, что я ему отвечаю:) 

 Вчера, то есть, в апреле были долгие прогулки повышенной приятности, музыка (зашли в Дом музыки, где даже коротко посмотрели выставку про венгерского (цыгана - родился в Будапеште, но отец играл на цимбалах в Париже) виртуоза Дёрдя Цифру (Cziffra György) - сейчас смотрю документальный фильм про него Virtuoz (2016). Поразительно, конечно: мальчик смотрел, как сестра занимается, и так научился играть - бары, цирки, рестораны. "Я всегда играл в смокинге, потому что фраки носили в цирках, а для меня это было травмой). Учился у Донаньи. Дезертировал, поэтому выжил на войне. Потом жуткая история, как ему намеренно портили руки в тюрьме - уже при Ракоши. В 1956, слава богу, уехал с семьей в Вену, потом во Францию. Музыковеды в фильме говорят, что у Цифры были какие-то особые "резиновые" руки, эластичные. То есть, постановка у него была неправильная, но настолько подвижные были кисти, что все мог играть.

Вечером посмотрели "Анору" Шона Бейкера. По-моему, очень хороший фильм. И точный. И в традиции - Анора такая Мазина из "Ночей Кабирии", но тут более безжалостно, без романтики. Единственное, папа-олигарх какой-то уж очень ходульный. Все остальное - прямо в глаз: и армянская линия (прекрасная сцена с Торосом-священником, который распекает молодежь в дайнере). Очень хорошо видно, как выбор пути определяет все потом, и как продажа тела неизбежно ведет к отключению важных функций психики. И в чем разница между нормативным (западным) и оппортунистским (русским) поведением. Это даже удивительно, как точно получилось в фильме показать.

Снилось с апреля на май, то есть, с 4 на 5 - много всего, в том числе непосредственные реакции на мелкие события жизни, поэтому - не важно для будущего, но перед самым пробуждением был короткий фрагмент про переход через границу туда-сюда (туда - легко, обратно - выясняется, что очень скользкий мостик, поэтому обхожу сзади здание и прохожу не по скользкому).

 Сон сегодня был какой-то длинный про Сашу. Интересный, но... я его не запомнила. Утром а)порадовалась, потом б)расстроилась, после в) успокоилась. Это наш апрель, но он еще не закончился - погода солнечная, идем гулять!

 Сон со  2 на 3 не запомнила. 2-го сходили на "Носферату" Эггерса. 3-го съездили в Эгер - было хорошо и солнечно. Потом гуляли по горе Геллерт - очень красиво, темные тропы. Вечером смотрели французский фильм "Вурдалак" по рассказу Алексея Толстого. После созвонились с друзьями и знакомыми, с которыми прежде обычно встречались 3 января. Виртуальная встреча с одними была в радость,  с другими - в неприятность (как может человек, который в свое время... позволить себе, живущему теперь вообще в Нью-Йорке, бросить - даже в шутку - знакомому, который летом уже съездил в СПб похоронить папу, фразу типа "А что это ты, боишься, что призовут", при том, что этому знакомому как раз приходила повестка, и сделать это при мне - которая в каждый приезд вынимает пачки повесток, получает постоянные напоминания о том, как родина жаждет крови сына в виде еще и звонков, и знает, что сын, возможно, никогда не сможет вернуться? но, вот, может). Почему-то это меня ужасно расстроило и оставило дико неприятный осадок, хотя, казалось бы: и человек этот мне никто, и я даже не думаю о нем никогда, но вот эта совершенная глухота и черствость задели, ничего не могу поделать. Такие вещи вызывают непродуктивные мысли, вроде: вот был бы у него сын. Но я знаю, как это работает - своего сына бы пытался спасти от беды всеми способами, но вовне продолжал бы кидать аналогичные шутки.

 Ок. Январь: путешествия-поездки (днем ездили в Сентендре, где не были давно), потом заехали в Обуду (ворота римского легиона - Италия) вечером - друзья, вечеринка, пить-есть-говорить:)) Февраль: документы, госорганы, не без нервов, но мы победим, поездки, беседы с друзьями, кино-вино:)) Ночью снилось приятное.

 Ну, поехали. Первый сон - то есть, январь + в целом год. Еду на поезде под горой, вижу на горе (высокой) некоторый замок (визуально понятно откуда reference - позавчера проезжали Надьтетень, но тут высоко на горе). За замком явно садится огромное солнце. Решаю взглянуть, выхожу из поезда, с толпой туристов думаю подняться, чтобы увидеть закат - его видно только с горы, солнце садится за гору. Подъем в замок по крутой лестнице без перил. Сверху подвешен канат с узлами, можно за него держаться и, перехватывая, помогать себе подниматься (тоже понятно, что это веревочная лестница из вчерашнего рассказа Туро о том, как его учитель географии, изгнанный в 56-ом из университета в школу ученый, таскал пятнадцатилетних подростков лазать по веревочной лестнице в тридцатиметровую шахту в пещере). Что я и делаю. Подниматься не тяжело, все получается, только боюсь не успеть, чтобы пустили в замок посмотреть закат. Добираюсь до ворот. Там - то ли сотрудники в средневековых костюмах, то ли реальные средневековые люди в шишаках и кольчуге поверх рубах. Меня пускают, солнце уже почти село, но я успеваю увидеть последние сполохи заката.